Скит в тишине, словно спит он в объятьях дремотных…
Медленно бабочка водит расписанным сказкой крылом.
Дым самовара мешается с запахом потным,
Ладана струи догнав за ближайшим углом.
Жесткой кушетке оставлено легкое тело
Ветхого старца, одетого в рясу из льна.
Хоть неприметно движение уст омертвелых,
Келья молитвой и светом пречудным полна.
Сколько ходило людей тут с душой коченелой,
В сите хотящих воды сохранить хоть глоток…
И вдруг, оттаяв от шутки надеждой несмелой,
Вечной воды здесь нашедших незримый исток.
Игумен Филипп
