Советы приходящим в храм

Наш адрес

140130, Московская обл., Раменский г.о., д.п.Кратово, ул.Нижегородская, д. 17

тел. (495) 556-10-43,

(925) 654-19-11

Схема проезда

К 75-летию Великой Победы

05.05.20

Протоиерей Николай Булгаков

Победа Креста Христова над свастикой

Каков был духовный знак Великой Отечественной войны? Что это было: зло схватилось со злом? Или это была борьба добра и зла, света и тьмы? И на какой стороне были наша страна, Красная армия? Следовательно, какова историческая ценность Великой Победы?

Эти вопросы во всей остроте поставили наши дни. Здесь – острие битвы за правду нашей истории, за память погибших, за будущее нашего народа и всего мiра.

Ныне, через три четверти века после Победы, мы не можем не скорбеть о том, что не только в Европе, но даже на украинской земле нашей общей, но ныне разделенной Родины история словно бы повернулась вспять. Как это ни невероятно звучало бы совсем недавно, там вновь ходят с факелами последователи Гитлера и считают своим главным врагом русский народ. Ныне мы разделены прежде всего духовно: у нас разные ценности жизни, разное понимание смысла истории, разное отношение к Победе.

Каков главный козырь антироссийской пропаганды сегодня – на Западе, да и у нас, как ни странно?

Главный козырь уже давно – это то, что якобы в той войне сражались два тоталитарных режима, друг другу подобных по своей сути. Что столкнулись два равноценных диктатора, два тирана: Гитлер и Сталин, – и неизвестно, кто из них был хуже.

Между тем, ответ на вопрос о том, каков был духовный знак этой войны и чье дело было правое, дал Сам Господь. Он ясно сказал об этом в день Победы 1945 года, явив Свое знамение. Самая большая Победа в человеческой истории пришла к нам в самый день Пасхи Христовой, совпавший в тот год с днем великомученика и Победоносца Георгия. Именно в этот день, 6 мая 1945 года, Германия официально признала себя побежденной.

Безчисленные чудеса, которые совершались во время войны, когда Сам Господь, Царица Небесная, святые помогали нашему народу побеждать, свидетельствовали о том, что Богу угодна была наша Победа.

На фашистских танках были изображены кресты, на бляхах немецких солдат стояло «Gott mit uns»[1], но Бога с ними не было. Они не шли на нашу землю открывать храмы и освобождать наш народ от безбожной власти. Они шли покорять и истреблять наш православный народ. Хотя он и назывался тогда советским, но в нем продолжала жить вера – и она крепла в нем всю войну.

После сражения под Прохоровкой, которое произошло в 1943 году в день первоверховных апостолов Петра и Павла, очевидцы рассказывали, что мертвые немецкие солдаты лежали лицом в землю, а наши – лицом в небо.

На пилотках наших солдат, на наших самолетах были пятиконечные звезды, но Бог был с нами в этой вой не. Наши воины воевали, благословленные своими матерями, которые провожали их, перекрестив, и молились за них. Да и сами командиры и бойцы вспоминали Бога перед лицом безпощадного врага.

Захватчиков направлял диавол, который все века, как крещена Русь, не оставлял и не оставляет своей безумной надежды уничтожить русский народ, принявший Христа. Не оставляет планов покорить нашу страну – Дом Пресвятой Богородицы. Он-то смотрит не по названиям…

Шла война фашистской Германии против России, которая называлась тогда Советским Союзом, но все равно происходила здесь, на русской земле. Народ здесь жил тот же, что и веками до этого. Говорил на русском, а не на советском языке. Продолжал молиться и любить свою Родину.

Не фашизм воевал с коммунизмом, не NSDAP с ВКП(б), а страна (и не одна) со страной, народы – с народами. И цель была известна: Drang nach Osten[2], завоевание «жизненного пространства» на востоке. Уничтожение большой части нашего населения. Использование «низшей расы» в качестве рабов «высшей», арийской. Поддержка абортов и сект. И прочие «меры», направленные на покорение и истребление нашего и других народов.

Азбука! Школьные прописи.

И вот все эти простые истины, которые ясны были нашему народу тогда и так же ясно понимаются им, слава Богу, до сих пор, – иначе бы День Победы не был нашим важнейшим всенародным праздником, – старается затуманить «идеология». Мол, Гитлер воевал не с Россией, а со Сталиным, с большевизмом.

Мистер Резун вбросил в нашу информационную жизнь легенду о том, что Сталин якобы хотел напасть на Гитлера, да тот его упредил. И потому, мол, Сталин был хуже Гитлера. Гитлер, бедняжка, просто защищался. Так защищался, что уже в 1940 году были составлены планы «Барбаросса» и «Ост». Так защищался, что дошел до Москвы и Волги. И эти бредни можно принимать за правду? Считать, что «хотел» (даже если бы это было), – важнее того, что сделал?

Кто напал, кто пришел на чужую землю? Германия и ее союзники. И никуда от этого факта не деться. История – это не мысли и намерения, это события. Но для пропаганды всё годится. Не было – придумаем. Главное – очернить Сталина. То ли не был готов к войне, то ли, наоборот, готовился напасть первым, но просчитался по своему скудоумию – какая разница?

Сталина очернить? Нет, конечно, – Россию. Русский народ.

Правда истории говорит о том, что на пути покорения нашей страны, осуществления чудовищных фашистских планов встала Красная армия. Она защищала наш народ, нашу землю, нашу независимость, наши святыни, по сути – и нашу веру. Большевизм-коммунизм – тоже, но для нашей страны тогда это не было главным, как и для всего мiра, – о чем говорит то, что нашими союзниками в этой схватке были США и Великобритания.

Народ смотрит в корень. Он воспринимает жизнь не мыслями и словами, он воспринимает ее напрямую – через жизнь и смерть. Ему нужна жизнь.

Когда пришло горе войны, когда на нашу землю пришел безпощадный враг, принес огонь и смерть, народ почувствовал всем своим существом, что над ним нависла смертельная опасность. Что либо мы победим их, либо они уничтожат нас. Что пришел час защищать свой дом, свою Родину. Это можно было сделать только в рядах Красной армии, в партизанском отряде. И потому Красная армия, ее вождь – это была единственная надежда на избавление от беды. Только их воля, их мудрость, их подвиг прогонят врага, восстановят мир, спасут от смерти. И никаким политрукам не нужно было заставлять кричать «За Родину, за Сталина!» – о том кричала сама суровая правда жизни. И ни о каком либерализме тут не могло быть и речи. Патриотизм – или смерть. Красная армия – или смерть. Победа – или смерть. Вот и вся идеология.

Всё это прекрасно зная и чувствуя, наши отцы и деды, матери и бабушки шли на фронт, в партизаны, работали до изнеможения в тылу, сдавали кровь, хотя моей маме говорили: «Из костей кровь разве можно взять?» Мы, родившиеся вскоре после войны, знаем о том, как это было на самом деле, даже не из книг или фильмов. Мы помним слезы наших простых подмосковных женщин, которые не могли спокойно рассказывать о том ужасе, который назывался «немецкой оккупацией».

Здесь, под Москвой, когда пришли наши («наши» – повторим для соотечественников за рубежом, для наших детей, изучающих отечественную историю, – это была только Красная армия), они увидели, как мальчишки катались с горок на трупах немецких солдат – таково было их отношение к этим «освободителям». А дети смотрят на вещи просто и ясно.

Всё это замечательно совпадало с самыми глубокими и сокровенными чаяниями митрополитов Сергия, Алексия и Николая, великих патриотов нашей Родины, которые тогда жили и видели происходящее своими глазами, сердцем проживали всенародную боль и всенародную радость за каждую победу Красной армии. Их до сих пор критикуют некоторые за слишком усердную поддержку государства в те годы, но они мыслили и чувствовали именно так – вместе с народом.

Митрополит Алексий (Симанский) Ленинградский и Новгородский, с 1945 г. – Патриарх Московский и всея Руси, писал:

«Не с врагами нашими, предательски напавшими на нас и со звериной злобой безчинствующими на захваченных ими землях наших, пребывает Господь; с ними – слабая пред Богом сила человеческая, а с нами – сила Божия, ибо мы стоим за нашу землю, за Родину нашу, защищаем священное достояние наше, за которое не раз проливали кровь свою наши предки».

Всю ленинградскую блокаду владыка Алексий был в осажденном городе. После ее снятия он обратился к своей пастве со словами:

«Слава в вышних Богу, даровавшему нашим доблестным войскам новую блестящую победу на нашем родном, близком нам Ленинградском фронте… Верующее сердце русского народа чувствует в этой победе силу правды Божией, за которую ополчился русский народ, и Божию милость, которая дарована нам по молитвам Церкви»[3].

Немцы открывали церкви? Нет, им было не до этого. В лучшем случае они не препятствовали их открытию, потому что им было это выгодно идеологически. Но они не могли не понимать того, что пропагандистская выгода от поддержки Церкви после большевицких гонений перекрывается сплочением народа вокруг храмов Божиих, где русские люди молились, разумеется, не о победе вермахта над Красной армией.

9 мая 1943 года на Всеславянском митинге в Москве митрополит Николай (Ярушевич) сказал:

«Объезжая в марте этого года в качестве члена Чрезвычайной государственной комиссии по установлению и расследованию немецких злодеяний недавно освобожденные древние русские города Гжатск, Вязьму, Сычёвку, Ржев, я лично обозревал страшные следы фашистской злобы, с ужасом видел горы трупов замученных немцами неповинных людей и обращенные в груды кирпича и пепла города, систематически и намеренно разрушенные со всем хранившимся в них культурным наследством, с их больницами, школами…

Весь пропитанный ложью, обманом, лицемерием, разрывающий в клочки торжественно подписанные международные договоры, фашизм написал на своем знамени насквозь лживый лозунг «крестового похода в защиту веры» и до конца открыл свое подлинное лицо за эти два года кровавой войны. Если нет меры его злодеяниям в отношении мирных людей, мирных очагов в сожженных им городах и деревнях, в отношении веками накопленных культурных ценностей народов, то в полной мере это можно сказать и о его сатанинской борьбе с Церковью, с христианством.

Дорогие братья-славяне! Все вы хорошо теперь знаете, что Гитлер – злейший враг христианства! Сотни храмов – русских, украинских – по мере освобождения доблестной Красной Армией нашей земли мы находим ограбленными, оскверненными немецкими захватчиками. Гитлеровцы превратили их в конюшни, в уборные, в дома терпимости, в места пьяных оргий, в застенки, где держали и пытали арестованных русских людей и пленных бойцов, где расстреливали в алтарях и у подножия иконостасов. Многие сотни храмов взорваны и превращены в груды пепла. В городе Сычёвке Смоленской области подверглись разрушению все семь церквей, в городе Ржеве – 15 церквей, и только одна случайно уцелела. Множество разоренных церквей, издевательства над нашими священнослужителями, длинный список расстрелянных священников и церковных работников – все эти злодеяния, вопиющие к небу об отмщении, ярче любых слов говорят о подлинном отношении фашизма к религии…

Фашисты показали себя заклятыми врагами Церкви. В глазах верующего русского народа они – исчадие ада, как воплотившие в себе всё самое порочное, жестокое, злое, что когда-либо существовало в истории мiра!»[4]

Что касается их заботы о нашей культуре, то мне рассказывала сотрудница маленького районного музея в подмосковной Рузе, пережившая оккупацию, что из него всё мало-мальски ценное было вывезено в Германию, причем с большим знанием дела. Даже и такие «специалисты» сюда приходили вслед за карателями.

Митрополит Алексий был включен в состав областной ленинградской комиссии по расследованию зверств и ущерба, нанесенного вражеской оккупацией. Осматривая окрестности города-героя через неделю после освобождения от иноземных палачей и грабителей, считавших себя «господской породой», владыка был поражен следами разрушений и безчинств этих «культуртрегеров», как называли себя немцы. От прекрасных храмов и дворцов, великолепных парков и садов Петергофа, Пушкина (Царского села) они оставили после себя сплошные разрушения, которые, как писал владыка, совершались ими «с какой-то планомерной, тупой жестокостью, с потрясающим однообразием истребления». И опять эта тупая жестокость сочеталась со знанием дела в оценке художественных достоинств шедевров зодчества, которые оккупанты собирались увезти в Германию, но не успели.

«Трудно даже представить себе, – писал владыка Алексий, – если кто не видел, а кто видел, тому далее  трудно найти слова, чтобы описать всю мерзость запустения, в какую приведены места, куда ступила нога зверских разорителей, всю картину несказанного разорения, неслыханных зверств. Кровью и слезами залиты развалины этих некогда цветущих, радовавших взор и ласкавших эстетическое чувство прекрасных мест. История никогда, разве во времена нашествия гуннов, не знала таких масштабов преступлений против народа, какие совершаются гитлеровцами.

Но ко всему этому прибавляются еще более чудовищные преступления немцев – их надругательства над русскими людьми в Петергофе, в Пушкине и в других местах. Многие жители уничтожены или умерли от ужасных условий, либо угнаны в немецкое рабство».

И после этого еще могут быть какие-то рассуждения о том, что якобы лучше было бы сдать немцам Ленинград, который Гитлер обещал сровнять с землей?

«Возвращаясь в Ленинград, – продолжал митрополит, – мы встретили по дороге большой отряд пленных немцев. Идут они с опущенными головами, с блуждающим взором, грязные, оборванные, в каких-то странных плащах, иные с тряпками на голове вместо шапок, все до одного с печатью Каинова проклятия на челе…

Мы приобрели силу переносить любые испытания. Мы можем побороть в себе любой страх. Но непреоборимым является жгучее чувство презрения и отвращения к разорителям наших вековых гнезд, к палачам дорогих нам собратий и сродников. Справедливый народный суд и праведный суд Божий мы призываем на их головы»[5].

Да, официальной идеологией в нашей стране в то время было безбожие, был большевизм. Но не эта идеология определяла духовную суть той великой схватки, которая разыгралась на нашей земле. Точнее ее определила песня «Священная война».

Не весте, коего духа есте вы (Лк. 9, 55), – сказал Господь Своим ученикам. Главное – не название, а дух.

О том, каков был дух нашего воинства, нашего православного народа в то время, засвидетельствовали великие создания той поры. «Василий Теркин» А.Т. Твардовского, «Жди меня» К.М. Симонова, пронзительно патриотическая лирика наших поэтов… Замечательная проза о войне, драматургия, высокие произведения киноискусства…

А какие еще песни тогда появились! И остались навсегда: «Дороги», «Соловьи», «В землянке»… В них пела сама душа народная. Ничего подобного не создала и не могла создать та, другая, враждебная нам и всему человечеству сторона. Без Бога такие шедевры не создаются. И не рождаются в духовной пустоте – они были проявлением высоты народного духа.

Колоссальные усилия Красной армии, всего народа были предприняты для Победы над лютым врагом. Победа была достигнута безпримерным напряжением всех сил на фронте и в тылу, неисчислимыми жертвами народа. Но слово Божие, вера наша говорят о том, что без благословения Свыше даже такие усилия не привели бы к Победе.

Именно Он, Господь, даровал нам Победу, как предсказал еще 22 июня 1941 года Патриарший Местоблюститель митрополит Московский и Коломенский Сергий, благословив наш народ «небесным благословением на предстоящий все народный подвиг».

Когда-то преподобный Сергий Радонежский дал благословение святому благоверному князю Димитрию Донскому на Куликовскую битву, благословив при этом еще и двух монахов на участие в ней – святых Пересвета и Осляби. Эти благословения преподобного, его молитвы во время сражения явились, верим, решающим обстоятельством для исхода того исторического сражения.

Митрополит Сергий напомнил об этом во время Сталинградской битвы. Церковь объявила тогда сбор средств на постройку танковой колонны имени Димитрия Донского и авиаэскадрильи имени святого благоверного князя Александра Невского. В своем обращении владыка писал:

«Благословив Димитрия Донского на Куликовскую битву с Мамаевыми полчищами, преподобный Сергий Радонежский послал в ряды русских войск двоих сподвижников из числа братьев Троицкой лавры.

Два воина не много могли прибавить силы русскому оружию. Но они были посланцы от преподобного Сергия и его лавры.

Видя их в своей среде, русское воинство воочию убеждалось, что на святое дело спасения Родины оно благословляется Православной Церковью, что молитвы Сергия сопровождают на поле битвы…

Повторим же от лица всей нашей Православной Церкви пример преподобного Сергия Радонежского и пошлем нашей армии на предстоящий решающий бой вместе с нашими молитвами и благословением вещественное показание нашего участия в общем подвиге…»

Уже после сталинградской победы, в пасхальном послании 1942 года митрополит Сергий привел слова великого вселенского учителя и святителя Иоанна Златоуста «Воскресе Христос – и падоша демони. Воскресе Христос – и радуются ангели». А далее он предсказал нашу Победу на Пасху через три года: «Да возрадуемся и мы с ними (с ангелами – авт.), празднуя победу Христову над адом и смертию вовеки и во временной жизни здесь на земле – победу Креста Христова над свастикой».

Такова была, по слову Патриарха Сергия, духовная суть той великой брани, которая увенчалась нашей Победой.

Генералиссимус А.В. Суворов, автор знаменитой книги «Наука побеждать», учил: «Молись Богу – от Него победа!»

Наш великий полководец, который большое значение придавал воинской выучке («Тяжело в ученье – легко в бою!»), тем не менее прекрасно знал, что доблестному, храброму, верующему, молящемуся воину победу дарует Господь.

Как известно, он не потерпел ни одного поражения.

Молилась в то роковое время Церковь. Молились в Кремле. Молился фронт. Молился тыл. Молитвенный вопль воинства и всего народа возносился к небесам все дни и ночи войны. Молитвенный подвиг – главный вклад Русской Православной Церкви в Великую Победу.

Неизмерим перед Богом молитвенный подвиг только двух, ныне горячо почитаемых нашим народом святых, ныне прославленных в лике святых, которые молились всю войну: блаженная Матрона – в Москве, а преподобный Серафим Вырицкий – под Ленинградом.

«В 1941 году дедушке шел уже 76-й год, – вспоминали о преподобном его родные. – К тому времени болезнь очень сильно его ослабила и он практически не мог передвигаться без посторонней помощи. В саду, за домом, метрах в 50-ти, выступал из земли гранитный валун, перед которым росла небольшая яблонька. Вот на этом-то камне и возносил ко Господу свои прошения отец Серафим. К месту моления его вели под руки, а иногда просто несли… Молился отец Серафим столько, сколько хватало сил – иногда два, а порою и несколько часов кряду! Верим, что молитвами таких подвижников выстояла Россия и был спасен Петербург. Помним, что дедушка говорил нам: “Один молитвенник за страну может спасти все города и веси…”»[6]

Митрополит Тетри-Цкаройский Зиновий, в схиме Серафим (Мажуга; 1896-1985), был единственным русским иерархом за всю многовековую историю Грузинской Церкви. В годы войны он служил в Тбилисском Сионском Успенском  соборе и Ольгинском монастыре во Мцхете. Когда казалось, что дни Ленинграда сочтены, он горячо молился о страждущем граде. Совершилось снятие блокады города на Неве в день святой равноапостольной Нины.

«Многие народы скорбели и оплакивали, молились и помогали, как могли, осажденному и гибнущему населению Ленинграда, вспоминал владыка. И митрополит гор Ливанских Илия ушел в затвор, и ему было явление Божией Матери, Которая ему сказала, что пока власти России не снимут цепи и оковы с Церкви, до тех пор победы над врагом не будет. Потому что на страну нашла не просто военная сила Германии, а сила демоническая. В основе всего злодейского плана нападения на Россию были тайные языческие и оккультные доктрины сатанистов Востока, Гималаев и Тибета.

И когда Сталин, как бывший студент духовной семинарии, понял это и освободил Православную Церковь, вот тогда и сатанинские полчища покатились обратно на Запад. Все жалели ленинградцев. Даже казахский акын – мусульманин Джамбул прислал в осажденный город свои чудные стихи: “Ленинградцы – дети мои”. В это же время и мне под утро в тонком сне привиделось, как святая Нина предстоит перед Престолом Божиим на коленях и молит Господа пожалеть и помочь страждущим людям осажденного города одолеть врага и супостата. И при этом из ее глаз катились крупные, величиной  с виноградину, как бы хрустальные слезы. Я это растолковал так, что Божия Матерь дала послушание святой Нине быть споручницей этому осажденному городу.

Издревле на Руси было принято считать, что в день какого святого одержана победа над врагом, значит, этот святой и способствовал ей.

И посему хорошо бы, чтобы жители Санкт-Петербурга, в знак Божией милости к ним и в знак признательности святой Нине за ее предстательство пред Господом, в каждом храме имели бы образ святой Нины с соответствующей надписью в память полного снятия блокады, чтобы потомки помнили и знали о наших скорбях и радостях. Ну, а если и храм созиждут в память святой Нины и всех мучеников блокадных, то благо будет им и потомкам их».[7]

Лидия Сергеевна Запарина (1903–1996), автор книги «Непридуманные рассказы», в своих дневниковых записях вспоминала:

«С первых же дней Великой Отечественной войны 1941–1945 годов среди москвичей появилась такая молитва:

Господи Боже наш! Тебе вручаем мы в сию тяжелую годину судьбы наши и на Тебя возлагаем надежду нашу. Призри на нас с небесной высоты Своей. Простри нам Твою мощную благодеющую руку и изведи из глубины постигшаго нас бедствия, дабы мы вечно прославляли Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь.

И затем псалом 120» (Возведох очи мои в горы, отнюдуже приидет помощь моя. Помощь моя от Господа, сотворшаго небо и землю…)[8]

Обратим внимание на слово «вечно» в этой молитве. Оно  относится непосредственно к нам, живущим после тех, кто вымаливал Великую Победу в дни войны и кто за нас обещал Богу в случае дарования Победы благодарить Его за эту милость вечно.

В этой благодарности – и наша сопричастность Победе. Глядя на эту высоту, мы становимся лучше, становимся сильнее. Мы яснее понимаем, в какой стране живем, какой мы народ, какой ценой оплачена наша независимость, наше русское слово, о котором опять же и за нас писала в 1942 году в Ленинграде Анна Андреевна Ахматова:

И мы сохраним тебя, русская речь,

Великое русское слово.

Свободным и чистым тебя пронесем,

И внукам дадим, и от плена спасем

Навеки!

Отец мой, которому в начале войны был 31 год, рассказывал, как думал в те дни:

– Ясно, что убьют. Все время кто-то гибнет… А дальше – каждый день как подарок. Ну, а те, кто останется жить, будут наслаждаться плодами Победы.

Вот какое наследство мы имеем.

Мы – дети и внуки Победы.

Да, Господь даровал нам Победу.

И какую Победу!

И потому главный смысл, главная цель празднования дня Победы в Великой Отечественной войне – это благодарение Богу, Христу Спасителю, за эту дарованную нам милость в ответ на молитвы Матери Божией, всех, кто просил Его об этом на небе и на земле.

 


[1] Бог с нами (нем.).

[2] Натиск на Восток (нем.)

[3] Казем-Бек А.Л.. Жизнеописание Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия I. Издательство Сретенского монастыря, 2015. С. 302.

[4] Митрополит Николай. Слова, речи, послания (1941-1946 гг.) Издание Московской Патриархии, 1947 г., сс. 182-184.

[5] Казем-Бек А.Л..Ук. соч. С. 310-311.

[6] За веру и Отечество. Православный календарь на 2007 г. М.: Издательство Московского подворья Свято-Троицкой Лавры. 2006. С. 105.

[7] За веру и Отечество. Чудеса Божии и человеческие на полях сражений. М.: «Даръ». 2006. С. 237-238.

[8] Запарина Л.С. Непридуманные рассказы. Издание храма Державной иконы Божией Матери пос. Кратово Московской обл. 2004. .


Советы приходящим в храм

Наш адрес

140130, Московская обл., Раменский г.о., д.п.Кратово, ул.Нижегородская, д. 17

тел. (495) 556-10-43,

(925) 654-19-11

Схема проезда

Поиск по сайту

Наш баннер